Читайте подробнее об экадаши.
Юдхиштхира Махараджа сказал: “О Всевышний Господь, я выслушал Твое объяснение Амалаки экадаши, приходящего в светлую половину месяца Пхалгуна (февраль-март), а теперь я хочу услышать об экадаши двух темных недель месяца чайтра (март-апрель). Как он называется, о Господь, и какие результаты достигаются его соблюдением?”
Верховная личность Бога, Господь Шри Кришна, ответил: “О лучший из царей, для всеобщего блага Я с радостью опишу тебе славу этого экадаши, который называется Папамочани. Историю этого экадаши однажды поведал правителю Мандхате Ломаша Риши. Царь Мандхата обратился к риши: “О Великий святой, для блага всех людей, пожалуйста, скажи мне название экадаши, приходящего в темной половине месяца чайтра, и объясни, как соблюдать его. Также, пожалуйста, опиши благо, достигаемое соблюдением этого экадаши”.
Ломаша Риши ответил: “Экадаши, приходящий в темной половине месяца чайтра, называется Папамочани экадаши. Он препятствует влиянию на преданного, исполненного веры, духов и демонов. О лев среди людей, этот экадаши также дарует восемь совершенств жизни, исполняет все желания, очищает жизнь человека от последствий всех грехов и утверждает его в добродетели. Теперь выслушай историю об этом экадаши и Читраратхе, предводителе гандхаров (небесных музыкантов). Однажды весной Читраратха в обществе небесных танцовщиц пришел в лес, бушующий многоцветием растений. Там к ним присоединились другие гандхарвы и киннары, вместе с самим Господом Индрой, царем небес, наслаждавшимся посещением леса. Каждый чувствовал, что нет сада, лучше этого. Там было также много святых, совершающих аскезу и покаяние. Особенно полубоги наслаждались посещением райского сада в месяцы чайтра и вайшакха (апрель-май).
В том лесу жил великий святой Медхави, и прелестные танцовщицы всегда пытались обольстить его. В частности, одна прекрасная дева, Манджугхоша, строила много планов, как привлечь великого Муни, но из великого уважения к святому и страшась его силы, приобретенной за многие и многие годы аскетизма, она не подходила к нему очень близко. В двух милях от святого она поставила тент, и, играя на бубне, стала петь очень сладко. Сам бог любви взволновался, увидев и услышав ее чудесное пение и почувствовав аромат ее сандаловой мази. Он вспомнил свой неудачный опыт с Господом Шивой и решил взять реванш, соблазнив Медхави (1).
Пользуясь бровями Манджугхоши, как луком, взглядом, как тетивой, глазами, как стрелами, и грудью, как мишенью, бог любви приблизился к Медхави, искушая его прервать транс и обеты. Другими словами, бог любви воспользовался Манджугхошей как помощницей, и когда она увидела могущественного и привлекательного молодого святого, ее тоже охватила страсть. Видя его, красивого, обладающего большим разумом и ученостью, сидящим в ашраме Чьяваны Риши, украшенным белым брахманическим шнуром и священным посохом саньяси, Манджугхоша подошла к нему.
Она стала соблазнительно петь, и маленький колокольчик на ее поясе и вокруг щиколоток, а также браслеты издавали восхитительные музыкальные звуки.
Манджугхоша медленно подошла к Медхави; движения ее тела и нежные взгляды привлекли его. Она грациозно положила бубен и обняла мудреца. Ее руки были похожи на лианы, обвивающие могучее дерево. Очарованный Медхави прервал медитацию и решил развлечься с нею — и тотчас чистота сердца и ума покинула его. Перестав даже различать день и ночь, он готов был идти за ней, чтобы развлекаться долгое, долгое время (2). Видя, что святость молодого йога серьезно пошатнулась, Манджугхоша решила покинуть его и вернуться домой. Она сказала: “О великий, пожалуйста, разреши мне вернуться домой”.
Медхави ответил: “Но ты только что появилась, о прекрасная, пожалуйста, останься со мной хотя бы до завтра”.
Страшась йогической силы мудреца, Манджугхоша оставалась с Медхави пятьдесят семь лет, девять месяцев и три дня, но для Медхави все это время показалось мгновением. Вновь она попросила его: “Пожалуйста, разреши мне уйти”.
Медхави ответил: “Дорогая, выслушай меня. Останься со мной на ночь, а завтра утром ты сможешь уйти; останься хотя бы до тех пор, пока я не выполню свои утренние обязанности и не завершу воспевание священной мантры Гаятри; пожалуйста, подожди этого”. Манджугхоша все еще боялась большой йогической силы святого, но она постаралась улыбнуться и сказала: “Как долго ты будешь совершать свои утренние гимны и ритуалы? Пожалуйста, будь милостив и подумай о всем времени, проведенном со мной”.
Святой задумался о годах, когда он был с Манджугхошей, и молвил затем в великом изумлении: “Да ведь я провел с тобой больше пятидесяти семи лет?” Его глаза покраснели и стали метать молнии. Теперь он смотрел на Манджугхошу как на олицетворенную смерть и разрушительницу его духовной жизни. “Мошенница! Ты дотла сожгла все труднодостижимые результаты моей аскезы”. Дрожа от гнева, он проклял Манджугхошу: “О жестокосердая, падшая грешница! Ты знаешь только грех! Пусть тебя постигнет ужасная доля! О мошенница, я проклинаю тебя стать злобной пишачьей!”
Проклятая Медхави, Манджугхоша смиренно взмолилась: “О лучший из брахманов, пожалуйста, смилостивись надо мной и сними проклятие! Говорится, что общение с чистым преданным дает немедленные результаты, но последствия его проклятия приходят только через семь дней. Я была с тобой пятьдесят семь лет, о Господин, будь же милостив ко мне!”
Медхави Муни ответил: “О кроткая, что я могу сделать? Ты разрушила все мои аскезы. Но даже хотя ты и совершила этот грех, я поведаю тебе как освободиться от моего гнева. В темной половине месяца чайтра есть всеблагой экадаши, устраняющий все грехи. Он называется Папамочани, о красавица, и любой, постящийся в этот священный день полностью освобождается от рождения в любом демоническом облике”.
С этими словами святой перенесся в ашрам отца. Глядя на него, вошедшего в жилище, Чьявана Муни сказал: “О сын, действуя незаконно, ты растратил богатство своих обетов и аскез”.
Медхави спросил: “О отец, милостиво открой, как искупить отвратительный грех, который я навлек на себя общением с танцовщицей Маджугхошей?”
Чьявана Муни ответил: “Дорогой сын, ты можешь поститься в Папамочани экадаши, который приходит в темную половину месяца чайтра. Он уничтожает все грехи, как бы велики они ни были”.
Медхави последовал совету отца и постился в Папамочани экадаши. Таким образом были разрушены все его грехи, и он вновь обрел свои заслуги. Манджугхоша также соблюдала этот пост и освободилась от проклятия быть пишачьей, вновь поднявшись в небесные сферы, она обрела свое прежнее положение.
Ломаша Риши продолжил: “Итак, о царь, великое благо поста в Папамочани экадаши дает возможность соблюдающему его с верой и преданностью полностью уничтожить все свои грехи”.
Шри Кришна заключил: “О царь Юдхиштхира, каждый читающий и слушающий о Папамочани экадаши получит то же благо, что и от пожертвования тысячи коров, а также устранит грех убийства брахмана, убийства зародыша абортом, употребления опьяняющих напитков и осквернения ложа гуру. Таковы несчетные блага правильного соблюдения этого священного дня Папамочани экадаши, который так дорог Мне и достоин прославления”.
Так заканчивается повествование о славе Чайтра-Кришна экадаши, или Папамочани экадаши, из Бхавишья-уттара Пураны.
Примечания:
1. После того, как Господь Шива потерял свою дорогую жену Сати на жертвоприношении Праджапати Дакши, Шива полностью разрушил все место жертвоприношения. Затем он вернул своего тестя Дакшу к жизни, дав ему голову козла, и, в конце концов, погрузился в медитацию на шестьдесят тысяч лет. Однако Господь Брахма послал Камадеву (бога любви) прервать медитацию Шивы. Пользуясь своими стрелами (звуком, вкусом, прикосновением, запахом и образом), Кама атаковал Шиву, который вышел из своего транса. Он так разгневался за доставленное беспокойство, что мгновенно испепелил Каму взглядом своего третьего глаза.
2. Общение с женщиной так сильно, что мужчина забывает время, энергию, имущество и даже себя самого. Как сказано в Нити-шастре, “стрийя чаритрам пурушасья бхабьям дайво виджанати кито манушьях — даже полубоги не могут предсказать поведение женщины и не могут понять будущее человека, предопределенное его судьбой”. Согласно Ягьявалки Муни, “тот (брахмачари), кто стремится к духовной жизни, должен оставить всякое общение с женщиной, в том числе не должен думать о ней, видеть ее, говорить с ней в уединенном месте, принимать служение от нее и иметь с ней сексуальное общение”.
